Моя бабушка, Монахова Галина Сергеевна, 1926 г.р., работник тыла, ветеран труда, много рассказывала о войне. Хочу поделиться ее воспоминаниями о сестре.
Шёл 1941 год. Отец ушел на фронт, и мы остались с мамой (я – 15-летняя, сестра Тамара 17 лет и двое младших братьев). Мы жили в посёлке Будогощь Ленинградской области (это в 200 км от Ленинграда).
Немцы сжигали на своём пути целые деревни, жестоко убивали оставшихся там женщин и детей. В Ленинграде началась блокада. Будогощь была оккупирована с 23 октября 1941 года. Немцы заняли наши дома, ели нашу еду и держали всех в страхе.
В нашем доме поселились трое фашистских солдат. С ними был русский переводчик Ванька. Мы все считали его предателем, за то, что перешёл на сторону врага.
Однажды утром в доме были мы с сестрой, немецкий офицер и Ванька. Немец подошел к столу, подозвав нас сестрой:
– Комь я!
И показывает нам пальцем на столе как на карте:
– Лэнинград – капут! Москау – капут! Германский солдат – Красная площадь – парад!
А Тамара ему в ответ:
– Не мечтайте, самураи, о походе на Москву,
От Кавказа до Урала разнесем вас по куску!
Он к Ваньке:
– Вас?!
Ванька перевёл.
Немец в ярости выхватил пистолет, а мы бежать. Но далеко не убежишь. Тамару спрятали в кухне на печке за трубой. Немец ещё что-то кричал, грозил убить.
Так Тамара прожила на печке около двух недель, пока (в 20-х числах декабря) не настал тот страшный день, когда немцы погнали всех нас в большой деревянный дом, в котором раньше была школа. Мы сразу поняли, что происходит. Они сгоняли всех жителей в один дом, закрывали на замок и поджигали его, затем сжигали всю деревню и шли дальше. Женщины, дети, старики все плакали, их подгоняли пинками. Мы подходили к школе, когда немцы уже обливали ее бензином. В этот момент в поселок вошла наша разведка! За разведкой пошли наши танки, армия! Немцы побежали, кто куда. Мы все плакали, обнимали наших солдат, просили их задержаться, но они прошли не останавливаясь, сказав, что им нужно спешить!
В 1942 году отец пропал без вести на фронте под Ленинградом.
После войны Тамара решила вступить в партию, чтобы устроиться на работу в прокуратуру, где ей сказали:
– Пройдешь «тройку» – возьмем!
В то время пройти Сталинскую «тройку» было сродни чуду. От 50 до 90% приговоров были смертные. Две девушки-комсомолки из нашего поселка после «тройки» были сосланы в Сибирь, якобы за то, что бездействовали, когда поселок захватили немцы.
Тамара пошла на «тройку». Она вошла в зал, села, ей задали всего один вопрос: «Назовите Ваше имя». Она ответила: «Хлюстова Тамара Сергеевна, 1924 г.р., поселок Будогощь». Больше вопросов не было. Её приняли! Почему? У нас есть одна догадка – русский разведчик. Ведь свидетелями той истории между немецким офицером и Тамарой были только два человека: я и переводчик Ванька.